GeLLa
Совсем недавно вдруг осознал, что порой мужчины относятся к женщинам как скакунам из графской конюшни или породистым собакам с псарни. То на трибунах сидят, болеют «чья первая придет», то на выставку выведут обвешанными медалями.
- Её грудь обошлась мне в 50 тыс. евро!
- У моей три диплома и все «гарвардские»!
И куда не посмотри – «у моей самые длинные», « у моей самые умные», а еще - «у моей самые вкусные».
А у моей…
У моей самые обычные – глаза, ноги, мозги.
И борщ обычный, со свеклой и капустой.
Да и вся она каждодневная и повсеместная. Только вот бывает порой, то «шапкой-невидимкой: незаметна, призрачна, лишь дыханье выдает присутствие и поддержку, то «скатертью-самобранкой»: и нет ничего вроде в доме, а сказка на ужин из трех слов готова: «.. жили они счастливо».
Образований заграничных нет…
А вот мнение свое есть всегда. Спросишь – расскажет, расскажешь – послушает. Не права, шепчет всё, не права, но время идет и смотришь, а «не» отдельно и «права» отдельно…
Красотой вроде не блещет.
Правда иногда кого взглядом одарит, так как серпом обрежет – и кровь закипает, и в висках застучит проклятая ревность, но все чаще смотрит, улыбается сквозь толпу почитателей и идет себе мимо выше их голов.
Актриса из нее никудышная.
Смеется порой над собой, плачет чаще над другими… Стекла бывает бьет, взором прожигает, словом клеймит, но когда обнимешь покрепче, прижмешь, всмотришься, а она все та же - так сама собой и осталась, ни одна маска к ней не приклеилась намертво.
В общем, что ни говори, а самая она, что ни на есть обычная женщина, ничего особенного в ней нет.
Только другие в ней этого не видят…
А не видят потому, что каждое слово, каждый жест, каждый взгляд здесь лишь для одного, для меня - самого обыкновенного и обычного мужчины.
Ну а в остальном…
Она конечно да – у нее самые длинные, к тому же очень умные, а уж какие вкусные, я вам и не передам!
почти (с)
- Её грудь обошлась мне в 50 тыс. евро!
- У моей три диплома и все «гарвардские»!
И куда не посмотри – «у моей самые длинные», « у моей самые умные», а еще - «у моей самые вкусные».
А у моей…
У моей самые обычные – глаза, ноги, мозги.
И борщ обычный, со свеклой и капустой.
Да и вся она каждодневная и повсеместная. Только вот бывает порой, то «шапкой-невидимкой: незаметна, призрачна, лишь дыханье выдает присутствие и поддержку, то «скатертью-самобранкой»: и нет ничего вроде в доме, а сказка на ужин из трех слов готова: «.. жили они счастливо».
Образований заграничных нет…
А вот мнение свое есть всегда. Спросишь – расскажет, расскажешь – послушает. Не права, шепчет всё, не права, но время идет и смотришь, а «не» отдельно и «права» отдельно…
Красотой вроде не блещет.
Правда иногда кого взглядом одарит, так как серпом обрежет – и кровь закипает, и в висках застучит проклятая ревность, но все чаще смотрит, улыбается сквозь толпу почитателей и идет себе мимо выше их голов.
Актриса из нее никудышная.
Смеется порой над собой, плачет чаще над другими… Стекла бывает бьет, взором прожигает, словом клеймит, но когда обнимешь покрепче, прижмешь, всмотришься, а она все та же - так сама собой и осталась, ни одна маска к ней не приклеилась намертво.
В общем, что ни говори, а самая она, что ни на есть обычная женщина, ничего особенного в ней нет.
Только другие в ней этого не видят…
А не видят потому, что каждое слово, каждый жест, каждый взгляд здесь лишь для одного, для меня - самого обыкновенного и обычного мужчины.
Ну а в остальном…
Она конечно да – у нее самые длинные, к тому же очень умные, а уж какие вкусные, я вам и не передам!
почти (с)
